"«Комсомольская правда» в Белоруссии"

"Чтобы приехать ко мне на пару часов, Витя продал штаны"

На сцене Виктор Лукьянович исполнял, как того требовало время, патриотические песни, а в жизни был очень романтичным и мягким человеком. И главное - умел любить не по-советски, а очень даже по-человечески. “Мне кажется, что не о чем рассказывать… Сейчас модно о разводах, а мы счастливо прожили 38 лет и ни разу не ругались”, - встретила корреспондента “Комсомолки” вдова Виктора Вуячича Светлана. Светлана Семеновна до сих пор не может привыкнуть к смерти мужа: “Все жду, что сейчас раздастся звонок в дверь и Витя вернется из очередной командировки… Я была с ним самой счастливой женщиной в мире, с его смертью потеряла все, оттого мне сейчас так плохо…

"Первая брачная ночь под столом"

До свадьбы мы встречались долго. Хотя тогда не было так принято, сразу надо было замуж выходить. Но какое замуж! Я жила в подвале старого барака, восемь человек в одной комнате: мама, мамин брат, его жена, двое детей, еще один брат из деревни приехал, а тогда надо было всем помогать, времена были такие... А после того как в 1962 мы поженились, в наш подвал пришел жить и Витя. Нам, молодоженам, отгородили пространство вокруг круглого стола и кровать, которая наполовину стояла под этим столом.Общежитие нам дали после того, как в гости зашел руководитель моего танцевального ансамбля Апанасенко. В семье маленький ребенок, а стирать в мороз приходится на улице возле водокачки. Апанасенко чуть не заплакал: “Почему ты молчала?” И через неделю он выбил нам с Витей общежитие. Две комнаты, 28 метров, с общей кухней. Так мы прожили 9 лет. А когда Витя стал заслуженным артистом, победителем конкурса советской эстрадной песни, я заставила его сходить в ЦК культуры попросить отдельную квартиру. Сходил, и мы поехали отдыхать в Крым. А через несколько дней получили телеграмму с места работы: “Поздравляем двухкомнатной квартирой”. Мы - на десятом небе. Но надо же было так случиться, по дороге на пляж встречаем скрипача из нашего оркестра Мишу Зисмана. “Чему вы радуетесь?! Вы же получаете квартиру на всю жизнь. Мама, вы, ребенок, внуки… Просите трехкомнатную”, - говорит Миша. Мы уже не радуемся, шампанское не пьем… Витя говорит: “Светочка, как тебе не стыдно? Ты знаешь сказку о рыбаке и рыбке? Это будет наш случай…”

А Миша, как сейчас помню, сочиняет: “В ЦК. Благодарим за предоставленную двухкомнатную квартиру. Но состав семьи не позволяет нам жить в двухкомнатной. Просим трехкомнатную”. Отправлять телеграмму Витя с нами не пошел. Несколько дней мы не спали и не ели. И что вы думаете? Через неделю приходит еще одна телеграмма: “Поздравляем трехкомнатной”. Вот эта квартира, в которой мы сейчас живем... Я живу…Витя даже не успел пожить в отремонтированной квартире. Все 30 лет мы деньги нещадно тратили. Витя всегда говорил: “В старости мы будем очень обеспечены, будем ездить по миру уже вдвоем…” Но после 1991 года все потеряли, гонорары за исполнение Витиных песен по радио и телевидению приходить перестали. Чтобы поставить окна в квартире, мы брали кредит. А такая популярность была…Помню, когда приехала к нему на концерт в Днепропетровск, конная милиция стояла вокруг здания, потому что люди двери ломали.

Победа над Кобзоном

Знаменитым на всю страну Витю сделал первый конкурс советской эстрадной песни. Это был 1966 год. Я со своим танцевальным ансамблем гастролировала по Сибири. И вдруг получаю от Вити письмо. Мол, буду готовиться к конкурсу, но на сцену выйти не в чем, может быть, на Дальнем Востоке что-то будет… И я нашла ему на Дальнем Востоке синий костюм за 28 рублей. Выслала. Подошел: не большой, не маленький. У нас всегда так было: покупали друг другу вещи и всегда угадывали тютелька в тютельку и с размером и с фасоном. Ни одна вещь в доме не слежалась, все носилось. В этом костюме он и поехал на конкурс.Председателем жюри в тот первый год был Утесов. Витя подготовился только к первым двум турам, выйти в третий даже мечтать боялся. Но вышел! И у него сдали нервы, он позвонил мне и попросил: “Приезжай”. А у меня денег нет, ребенок маленький… Тогда все было как-то сложнее. Но я одолжила денег, приехала, когда шло объявление результатов. В третьем туре Витя спел утесовскую “Как много девушек хороших” и покорил всех. Утесов плакал. Великанова назвала его восходящей звездой. Он был тогда очень худой, шея из-за этой худобы казалась полуметровой…

А остальные конкурсанты были известными уже певцами: Лев Лещенко, Иосиф Кобзон, Владимир Макаров, Вадим Мулерман… К тому же все они москвичи, знакомы с членами жюри. А Витя -деревенский хлопец, приехавший покорять Москву… Результатов конкурса мы ждали сидя в самом последнем ряду. Нас поддерживали билетерши, бабушки-уборщицы… А все корреспонденты крутились возле Кобзона и Мулермана. И наш зритель нас успокаивал: “Вы не волнуйтесь, даже если ничего не получите, это ничего не значит. Это ведь политика…” Разбирались бабушки. Был третий час ночи. Жюри все заседало. И наконец вышло с результатами. Огласили третьи места. Нас нет… Вторые… Нет. Я начала плакать, мы перестали слушать и пошли к выходу. И вдруг объявляют: “Первое место. Виктор Вуячич!” И все корреспонденты с первых рядов ринулись к нам. И вообще, в Москве Витю любили и ценили больше, чем в Минске. Директор Ленинградской филармонии приезжал забрать нас в свой город с ключами от квартиры.

Из училища Витю выгнали

Музыкального образования у Вити не было. Когда он служил на Батлийском флоте и уже пел в военном ансамбле, во время стоянки в Ленинграде он пришел на прослушивание в Ленинградскую консерваторию, но там ему сказали: “Мальчик, зачем тебе! Ты так прекрасно поешь”.В Минске он поступил в музыкальное училище. Но из училища его отчислили за то, что он сорвался накануне защиты дипломной работы и приехал ко мне в Евпаторию, где гастролировал мой танцевальный ансамбль… Он всегда приезжал ко мне на час, на два, где бы я ни была. Денег на эти поездки не было. Но он как-то умудрялся. Однажды штаны продал… Даже в Магадан на четыре часа прилетел. И встречал меня всегда.Я большая трусиха. Темнеет, и я боюсь ходить по улице. Однажды наш ансамбль поехал с концертами по деревням. В Минск должны были вернуться где-то к 12 часам ночи. Витя должен был ждать меня по маршруту следования автобуса в условленном месте возле цирка. Многих девочек мужья так встречали. Но в этот раз автобус задержался. В Минск въехали в третьем часу ночи. К тому же был сильный мороз. Воздух трещал. Никого из мужей в условленных местах не было. А когда подъехали к цирку, все даже в окна посмотрели, - Витя стоял и ждал. Уши шапки завязал под подбородком, надел дубленку, но не ушел… Сейчас я живу только тем, что когда-то была очень счастлива…

Когда мне исполнялось тридцать лет, Витя был на гастролях. Звонит из Ялты и поздравляет: “Ланочка, мое солнышко, поздравляю. Подарок тебе лежит в доме там-то…” Это было кольцо. Недавно я хотела его продать, потому что мне надо было памятник ставить, но, слава Богу, никто не купил. “Самолет прилетит сегодня в 12.40 в аэропорт “Минск-1”. Приди обязательно. Стюардесса тебе вынесет что-то…” Я прихожу, и стюардесса выносит мне 30 роз из Симферополя. Что это были за розы! Я чуть не упала от такой красоты. В те времена таких цветов в Минске не было. Витя нашел в Симферополе селекционера, который разводил эти розы.

Он умер от инсульта

Вначале у Вити начались проблемы с почкой. Врачи говорили, что он проживет не больше полугода. Почку удалили, тяжести больше 1,5 килограмма носить нельзя. Но он никогда не давал мне принести ни одной сумки с базара. И мы на улице вечно тянули эти авоськи каждый в свою сторону. Картина такая, знаете, как будто дрова пилишь.Потом с легким проблемы были… Но умер он не от этого. А от кровоизлияния в головной мозг. После первого инсульта я его смогла поднять на ноги. Из реанимации, несмотря на все запреты, не выходила. Надевала халат и ухаживала за больными, все считали, что я там работаю. Уходила в 11 вечера, в шесть уже была там. А потом вообще забрала домой. “Что вы себе думаете”, - накинулись на меня врачи. Они ведь сказали, что он проживет максимум три дня. А Витя прожил еще пять месяцев. Он уже ходил, пел песни, готовил новую программу… У него всегда была потрясающая память, я всегда шутила, что ему надо работать в белорусском КГБ - даже после инсульта он, не заглядывая в записную книжку, называл номера телефонов своих друзей. И левая сторона, которая не двигалась, восстановилась за 20 дней. А потом второй инсульт. И он умер.

После того как все случилось, я все не могла выйти из дому… Похудела на 10 килограммов, с меня вся одежда слетала… Спасли работа и друзья. Спустя год я поставила Вите памятник. Никого не просила. Знаете, часто жены ходят и просят, я не ходила. Я считала, что это мой долг, и только я должна это сделать. Как-то на могилу к Вите пришла какая-то женщина. “Я так его любила, я так им восхищалась, все песни знала, вы не ревнуйте, пожалуйста. Деточка, я так тебя прошу, - обратилась она, хотя какая я деточка, сама бабушка, - у меня горячие пирожки с капустой, съешь хотя бы один”. И цветов на могиле всегда много.